Никто кроме нас и никто над нами ▲ Интуитивно-этический экстрасенс
От борделя до кладбища
Автор: Juliette Louise
Жанр: Humor/Romance
Персонажи: Tabris & Zevran (но не только)
Раньше
Глава одиннадцатаяОсложнения
Со времени смерти эрла Денерим изменился, и не к лучшему. Эльфинаж закрыли, и никакие взятки не помогали проникнуть туда. Даже Эамон оказался бессилен.
Лена мерила шагами залы поместья Эамона в Денериме, меньше, чем в квартале от ее дома в эльфинаже. Убивая эрла, она думала, что оказывает городу услугу. Как можно было быть такой дурой?
С минуту постояла у закрытой двери в комнату Зеврана. Час уже поздний. Внутри темно. Кроме того, перед Собранием Земель все имели право на отдых. Она дважды поднимала руку, чтобы постучать, и дважды бессильно роняла ее. Тихие шаги заставили обернуться. Винн.
Пожилая леди всегда казалась воплощением грации и достоинства, даже когда постелью ей служили корни сосны, а ванной был ледяной ручей. Теперь, в более благоприятных условиях, это бросалось в глаза еще сильнее.
— Лена, дорогая. Я рада, что ты не спишь. Мне нужно поговорить с тобой, — сказала она, поплотнее укутавшись в шаль, которой спасалась от сквозняков замка.
— Конечно, — вздохнула Лена. — Только давай выйдем. Сегодня слишком хорошая ночь, чтобы сидеть взаперти.
Винн жестом пропустила ее вперед:
— Веди, Страж.
С высоты укреплений замка эрла Денерим можно рассмотреть целиком. Рыночную площадь освещают тысячи факелов, снизу иногда доносится музыка и голоса. Винн села, прислонившись к стене, сложила руки на коленях. Вздохнула.
— Я хочу поговорить с тобой... о Зевране.
Лена удивленно повернулась к ней, забыв о городе внизу. Не этого она ожидала.
— О Зевране? А что, собственно, с ним?
— Каковы твои намерения относительно него?
Лена едва сдержала смех:
— Волнуешься за его честь?
Лицо Винн потемнело. К чему бы она ни вела, серьезности ей было не занимать.
— Дело не в нем. Дело в тебе. Когда-то я была молода. Я вижу, что у тебя с ним... отношения определенного рода. Но с тех пор, как Воронов не стало, я чувствую, что что-то изменилось между вами. Полагаю, что ваша связь теперь не только физическая, но и эмоциональная. А этого ты не можешь себе позволить. Ты Серый Страж, и твоя жизнь не принадлежит тебе. Ты только причинишь боль и себе, и ему. Если ты действительно его любишь, ты должна его отпустить.
Лена на минуту потеряла дар речи. Она несколько раз открыла и закрыла рот, в лицо бросилась краска.
— И что ты предлагаешь мне сделать? — недобро и тихо проговорила она. — Прогнать его? Тебе не кажется, что он заслуживает большего? А я? Создатель, Винн, через пару недель я буду сражаться с одним из древних богов с целой армией в придачу! Тебе не кажется, что я заслужила немного любви перед тем, как пойти на растерзание орде порождений тьмы?
Но Винн не отступила — ее голос прозвучал тихо, но тон выдавал чувства.
— Ты так молода и наивна, что думаешь, будто все мы получаем то, чего заслуживаем? — спросила она.
— А ты так стара и бессердечна, что вообще ничего не чувствуешь? — огрызнулась Лена. Она встала, с силой отряхнулась и бросилась к лестнице.
— Ты ведешь себя как эгоистка, — произнесла Винн ей вслед.
Она не ответила. Бегом спустилась по лестнице, стиснув руки в кулаки. В главном зале все еще сидели какие-то аристократы, бродили слуги, но никто не посмел преградить дорогу Серому Стражу в полном доспехе, очень рассерженному к тому же.
Она права. Забери ее Создатель, она права. Вынуждая его идти за ней, она практически обрекла его на чудовищную смерть. Его клятва исчерпала себя, когда с Воронами было покончено. Только привязанность удерживала его рядом с ней. Она вдруг подумала, что бы сказал Дункан? Ей пришло в голову, что она ни разу не поинтересовалась, была ли у него женщина, семья... Кого он оставил здесь? Кого оставит она? Ноги сами привели ее в дальний конец зала, но на этот раз она не остановилась у двери. Проклиная себя, она постучала. Дверь медленно открылась, в темноте возникло лицо Зеврана.
— Лена? — сонно произнес он, провел рукой по растрепанным волосам. — Что такое?
— Могу я войти?
Дверь открылась шире. Когда она вошла в комнату, он зажигал масляный светильник на тумбочке у кровати.
— Ты нашла для нас очень удобное жилье, Страж. Одно из моих последних заданий привело меня в Денерим. Я остановился в такой грязной таверне, что даже у клопов там были блохи.
Зевран ведет светскую беседу... Он чувствует, что что-то не так. Он по натуре не из тех, кто любит светские беседы.
Она закрыла дверь и соскользнула по ней вниз, села на холодный пол, обняв руками колени.
— Нам нужно прекратить это, — проговорила она прежде, чем могла сорваться. Зевран стоял к ней спиной, раздвигая тяжелые шторы на окне, без рубашки, так что она прекрасно видела, как напряглись его мышцы, когда она произнесла эти слова.
— А... — спокойно отозвался он, не оборачиваясь.
— Я Серый Страж, и сейчас мор. Я не смогу... Мне нельзя...
Он повернулся, сложил руки на груди.
— Ты не должна ничего мне объяснять, Страж, — сказал он. Его лицо не выдавало ничего.
Она с трудом поднялась на ноги.
— Прости, что побеспокоила тебя. Мне просто... мне жаль. Приятных снов, Зевран, — пролепетала она и сбежала, чтобы он не увидел, как она плачет.
Солнце едва поднялось над горизонтом, когда в его кабинет ворвался Зевран, ругающийся на языках, половину из которых он даже не смог узнать.
— Эта стерва Анора, — заявил он, сжимая рукоять меча.
Алистер сидел за столом, с грустью размышляя о том, что через несколько дней вполне может стать регентом Ферелдена. Он едва не упал со стула, когда Зевран налетел на него.
— Создатель! Анора что? Кто? — пробормотал Алистер.
Никогда прежде храмовник не видел, чтобы Зевран вел себя так дико. Да и выглядел он так, словно не спал несколько дней.
— Я только что принес Лелиану в комнату к Винн. Она сказала, что они со Стражем были утром в саду, и служанка Аноры убедила их пойти в поместье эрла Денерима и «спасти» Анору из плена. Но стоило им дойти до ворот, как Анора заявила, что они ее похитили, и охрана их задавила. Когда Лелиана пришла в себя, Лена пропала. Она едва смогла добраться сюда и упала без чувств. Нужно идти. Прямо сейчас.
— Дыхание Создателя. — Алистер вскочил из-за стола так резко, что стул опрокинул. Поспешно нацепил доспехи и перевязь с мечом и все еще пытался застегнуть пряжки, когда они вместе пронеслись по главному залу.
— Должно быть, она в форте Драккон, — заметил Алистер. — Это крепость Логейна в этих краях.
— Где?
— На запад отсюда. За поместьем эрла Денерима. Но откуда нам знать, что они ее просто не убили?
Губы Зеврана сжались в недобрую линию.
— Если бы они хотели убить ее, они сделали бы это еще утром. Скорее, они хотят подвергнуть ее пыткам, вырвать какое-то признание, чтобы ослабить твою кандидатуру на трон.
— Сиськи Андрасте, — ругнулся он. Даже королем еще не стал, а людей из-за него уже убивают. А то и похуже.
Они промчались по торговому кварталу, мимо поместья эрла. Стражники и горожане смотрели им вслед — жалкий претендент на трон и самый хорошо экипированный эльф в городе вместе несутся по улице — но никто не посмел их задержать.
— Знаю, это не самое удачное время, чтобы спрашивать, но как, по-твоему, мы должны пробраться в форт Драккон? Насколько мне известно, это самый неприступный замок в стране, — выдохнул Алистер, прижимая ладонь к боку.
— Я думаю, я думаю, — отозвался Зевран. Он ничуть не сбился с дыхания, но все равно выглядел просто ужасно. Наверное, даже хуже, чем когда едва не погиб от яда.
— Ты скверно выглядишь, Зевран, — сообщил он, глядя на него.
— Спасибо, Алистер. Вот поэтому я и таскаю тебя с собой — чтобы повышать самооценку.
— Что произошло вчера ночью? Я слышал, как Лена целый час бродила туда-сюда по залу, а потом швыряла вещи в стену, а это, между прочим, та же стена, к которой примыкает изголовье моей кровати.
— Она ушла от меня, — коротко ответил он.
— Она ушла от тебя куда? Ой... правда?
Похоже, он всерьез недооценил направление их отношений. Она разбила его сердце?
Он помолчал с минуту, подбирая слова, но в голову не приходило ничего толкового. Лена всегда была немного непредсказуемой, но все равно это казалось какой-то ошибкой.
— И ты все еще здесь? — сказал он наконец.
Зевран поднял на него самый пошлый взгляд из всех возможных:
— Мы спасаем весь чертов мир, который вот-вот поглотят проклятые. Я не брошу это дело только потому, что меня...
— ...выбросили, как использованный носовой платок?
Взгляд Зеврана, казалось, стал еще темнее.
— Да. Благодарю тебя, — рыкнул он.
Наконец они добрались до форта Драккон. Он держался позади, пока Зевран душил двух стражников, относительно подходящих по размеру. Ну, его размеру. Эльфов-стражников не бывает, и в результате Зевран выглядел так, словно надел... ну, доспех человека на голову выше ростом. Оставалось надеяться, что этого никто не заметит. Они прошли по главному залу, стараясь выглядеть естественно. А потом неожиданно начался страшный переполох. Крики, звон мечей...
Они переглянулись и бросились на шум, завернули в длинный коридор и... увидели ее. Лена стояла над телами стражников, вся в крови, тяжело дыша. Заметив их, убрала меч в ножны.
— Почему так долго? — сухо поинтересовалась.
В поместье Эамона они возвращались уже гораздо спокойнее. В конце концов, а что Логейн сделает? Отправит людей на улицы, выдаст себя как противника Серых Стражей у всех на глазах?
Лена, к счастью, чувствовала себя куда лучше, чем Лелиана, после утренней схватки. Ее вырубили раньше, чем она могла серьезно пострадать. Очнулась она уже в камере, без одежды, зато в кандалах, и с того момента умудрилась за несколько часов найти свое снаряжение и пробиться из подземелья. В общем, как обычно оказалась на высоте.
Когда они вернулись, Лелиана с Винн уже ждали их. Пока Лена обнималась с Лелианой, Винн глянула на него виновато, и он не смог понять, почему. Алистер похлопал его по спине, с улыбкой наблюдая за воссоединением команды.
Весь остаток дня Стражи проговорили с Эамоном, обсуждая дальнейшие планы, и он ушел к себе. Лег и провалился в долгий сон без сновидений. Когда он проснулся, солнце уже садилось. В Ферелдене закат совсем другой — холодный, спокойный. Пока они месяцами ночевали под открытым небом, ему так хотелось оказаться под крышей, а теперь комната давила на него и все, чего хотелось, это глоток свежего воздуха.
Он поднялся по лестнице на укрепления, сам не зная, зачем. Стоило, наверное, найти остальных, но совершенно не хотелось говорить с кем бы то ни было. Пострадало куда больше, чем просто гордость, и хотелось побыть одному.
Правда, он был не один.
Лена сидела, скрестив ноги, на месте дозорного, глядя на торговый квартал. Она обернулась, сразу услышав его шаги. Он хорошо обучил ее.
— Зевран! — Побледнела, спешно вытерла глаза. — Что ты тут делаешь?
— Могу задать тебе тот же вопрос, Страж, — ответил он, скрестив руки на груди. Она сама решила порвать с ней, и он не стал усложнять ей задачу. Так почему она здесь, почему плачет?
— Верно.
Она снова отвернулась. Он раздраженно вздохнул.
— Хорошо, я передумал. Ты должна мне кое-что объяснить.
Мгновение стояла тишина. Она не обернулась, он не двигался.
— Во имя Создателя, Зевран, — проговорила она наконец. — Почему ты все еще здесь? Ты мог уйти куда угодно. В Орлей, в Ривейн... даже вернуться в Антиву.
— Лена, что ты такое говоришь?
— Почему ты не ушел, дурак? Сейчас ты мог бы уже быть на полпути в Вольную Марку, где нет ни Логейна, ни мора. Мы, возможно, идем на собственную казнь, и я пытаюсь дать тебе отсрочку!
Вот теперь он действительно разозлился. Они что, правда считают, что он проделал весь этот путь только ради секса? Вот уж сексом он мог бы заняться где угодно еще, и климат бы подобрал получше!
— Ты настолько плохо меня знаешь? Если бы я хотел уйти, Лена, уверяю тебя, я бы ушел уже давно. Разве я не показал тебе за все это время, на что способен? — вопросил он.
Лена, казалось, сломалась где-то внутри.
— О, Создатель, я все так запутала, — пробормотала она, спрятав лицо в ладонях.
Он сел рядом с ней, глядя в странный, холодный закат Ферелдена.
— Значит, в этом все дело? Ты хотела спасти мою жалкую шкуру, чтобы порождения тьмы не сшили из нее сумку?
— И избавить от необходимости оплакивать меня, если мой череп превратят в пепельницу, — горько засмеялась она.
— Создатель. А я уж было подумал, что у меня изо рта стало плохо пахнуть. Или тебе надоело слушать, как еще можно творчески убивать людей. Или и то, и другое.
Она молча прильнула к нему, он обнял ее. С недавних пор каждый закат казался им последним, и этот не стал исключением. Каждый раз, когда солнце скрывалось за горизонтом, он спрашивал себя, будет ли ему позволено увидеть, как оно снова поднимается, освещая темные горы.
— Ты не уйдешь, не станешь спасаться? Что бы я ни сказала?
— Я же сказал, что последую за тобой к вратам Черного Города. Не просто слова. Клятва.
— Хорошо. Может, из нас сделают симпатичные сапоги, мы будем славно смотреться вместе, — вздохнула Лена.
— Лелиане понравится, — сухо отозвался он.
Ночь застигла их в молчании прижавшимися друг к другу...
Глава двенадцатаяЛюди и боги
— Значит, мы должны это сделать! По-другому никак! — воскликнул Алистер.
У Лены глаза красные, обведенные темными кругами. Руки, которыми она цепляется за стену, дрожат.
— Как ты не понимаешь. Если мы сделаем, как она говорит, в победе не будет никакого смысла! Душа архидемона выживет! И только Создателю известно, что Морриган сделает с этим... оскверненным богом!
— Лена! — сказал он и внезапно заплакал, успев вытереть глаза раньше, чем она увидела это. — Даже если ты права, я не позволю тебе сделать это! Я — старший Серый Страж! Это — мое дело!
Она с силой взяла его за запястье.
— Ты должен стать королем! Ты должен возродить Ферелден! А я... просто грязная остроухая из эльфинажа, — яростно выговорила она, отвернулась, прижавшись лбом к холодным камням стены. Вздохнула. — Я знала, что до этого дойдет, Алистер. Говорят, долийцы чувствуют, когда за ними приходят боги смерти. Может, и во мне сохранилось что-то долийское. — Тихий, еле слышный голос. Хриплый.
— Что ты скажешь Зеврану?
Она резко развернулась на пятках, ее палец уперся ему в грудь.
— Я ничего не скажу Зеврану. И тоже ничего ему не скажешь! Он... он попытается отговорить меня, а это необходимо сделать.
Он ушам своим поверить не мог:
— Ты должна ему рассказать!
— Если я могу молчать, то и ты сможешь, Алистер Тейрин! Никто не узнает! — Слезы прочертили дорожки на ее грязных щеках. — Никто.
Алистер притянул ее к себе, обнял, и она внезапно почувствовала себя такой маленькой и хрупкой...
— Ты мой лучший друг, — сказал он. Слезы капали и него из глаз — прямо ей на макушку.
— А ты — мой.
— Я... я помогу ему безопасно добраться туда, куда он сам захочет. А тебя похоронят, как героя страны.
— Хорошо. Ты будешь отличным королем, Алистер, — глухо отозвалась она. И он отпустил ее.
Она торопливо вытерла слезы, шагнула к двери.
— Я... Спокойной ночи, Алистер. Выспись хорошенько. Завтра мир спасать.
Засмеялась, но смех прозвучал безжизненно.
Была уже поздняя ночь, когда она вернулась от Алистера. Глаза красные, лицо горит.
— Создатель, Лена! Что стряслось?
Зевран расхаживал по комнате. Спать в эту ночь было решительно невозможно. Она почти упала на него, ее трясло с ног до головы.
— Скажи, что любишь меня. Ведь любишь, правда? — голос низкий, надтреснутый.
— Ты знаешь, что люблю. Уже какое-то время, я думаю, — ответил он тихонько, глядя ей в глаза.
Теперь уже трясло его. А ведь совсем недавно он изо всех сил старался перерезать этой женщине глотку. А затем — очень быстро — ее жизнь стала для него важнее всего на свете. Он неожиданно понял, что действительно любит ее. И, к его удивлению, это казалось... правильным. Земля не разверзлась под ногами, его не грыз страх.
Она коснулась губами его губ, запустила пальцы в спутанные волосы. Он ответил ей с тем же нетерпением. Они занимались любовью так, словно никогда больше не будут вместе, и, учитывая обстоятельства, так вполне могло оказаться.
— Я тоже люблю тебя, Зевран, — тихо сказала она, лежа в его объятиях. А он смотрел на потолок и видел — звезды далеко над ним.
Денерим лежал в руинах, повсюду пылали пожары. От вони крови порождений тьмы и горящей плоти некуда было деваться. Они с Леной и Зевраном пробились к самому форту Драккон, а где-то на другом конце города их товарищи сдерживали нападающих волнами монстров. Лену сорвало. Завывая, она прорубала себе кровавый путь через башню, на лестницу, ведущую к дозорной площадке — темная кровь тащила ее все дальше, на зов древнего бога. Откуда-то слева послышался влажный хруст, когда меч Зеврана воткнулся во что-то, и вой, когда это что-то скатилось по ступеням.
— Создатель! Где она? — проговорил эльф, тяжело дыша, огляделся дико. Не найдя ее, он бросился вверх по лестнице. Порождения тьмы преградили ему путь, сзади напирали новые...
Они пробились наверх, и Алистер наконец перевел дух.
Архидемон. Наконец-то. Уже не чудовище из снов, — настоящий, во плоти. Огромный, кисло воняющий драконьей мочой и смертью. Гигантская голова резко повернулась, когда они появились, он зарычал, горячее дыхание отбросило их назад, слюна залила с ног до головы. Они нырнули в укрытие, чтобы он не дотянулся до них своими когтями, потихоньку подобрались поближе. От входов на крышу валили все новые порождения тьмы, призванные на защиту своего бога. Зевран пронесся мимо, размытый силуэт с просверками заходящего солнца на мечах...
Наконец за спиной он услышал ее голос. Она кричала что-то огромному монстру, и он повернулся к ней.
— Лена! — заорал он, бросившись к ней, пока Зевран отбивался от наступающих с тыла порождений тьмы.
Он давно уже пережил второе дыхание и даже, наверное, третье, мышцы стонали каждый раз, когда он поднимал меч. Плевать. Лена шла впереди, не останавливаясь, не позволяя подойти к ней близко. Когда удавалось подобраться к архидемону, она наносила удар, ее клинки глубоко погружались в тело дракона, но не причиняли ему видимого вреда. Он все наступал, клацая зубами, плюясь огнем. Заметив просвет, он запрыгнул на драконий бок, вонзив клинок между огромных ребер со всей доступной силой. Архидемон завизжал, отбросив его в сторону. Время замедлилось. Он тяжело поднялся в затянутое дымом небо. Алистер ранил его. Огненное дыхание прерывалось.
Он упал с тихим хрустом, но боли не чувствовал. А потом он снова увидел ее. Лена возникла словно из ниоткуда, рот открыт в крике, меч высоко поднят. Архидемон обернулся, увидел ее. Звук, с которым ее броня лопнула под драконьими зубами, был ужасен. Дракон схватил ее пастью, но ее руки все еще были свободны. Закричав, словно баньши, она воткнула меч в податливое глазное яблоко и в ткани под ним. Дракон отбросил ее, и ее тело пролетело по воздуху, словно тряпичная кукла.
Что-то дрогнуло в воздухе. Алистер никогда раньше не испытывал зова магии, но вокруг него ощутимо прогнулась Завеса. Огромное чудовище билось в агонии, его крылья беспомощно хлопали, хвост колотился о камни. А потом его голова рухнула на камни крыши с явственным треском, и все кончилось.
Он сумел подняться на ноги, но левая половина тела слушалась плохо. Пульс грохотал в ушах, и больше ничего не было слышно.
Он не слышал Зеврана, пока тот продирался через обломки камней и трупы порождений тьмы, с ног до головы покрытый скользкой черной кровью. Он подхромал к эльфу, и неожиданно время вновь потекло с нормальной скоростью.
Зевран обеими ладонями зажимал чудовищные раны на ее животе — дракон почти раскусил ее пополам, с легкостью прорвав броню. Кровь перестала течь сквозь его пальцы, когда остановилось сердце. Глаза Лены были открыты, огромные, устремленные в небо. Она не дышала.
Рыдания Зеврана наконец собрались в нечто осмысленное:
— ...Зелье Винн! Скорей! Скорей!
— Зевран, она...
— БЫСТРО! — заорал он, протянул руку, с которой капала ее кровь.
Алистер отдал эльфу все флаконы, что нашел при себе. Тот залил зельем ее разорванный живот, и раны потихоньку начали закрываться. Он сорвал с нее нагрудник и ударил ее кулаком по груди.
— Alimina vivare, Lena! — закричал прерывающимся голосом и снова опустил окровавленный кулак ей на грудь.
Алистер уже наклонился, чтобы оттащить его от тела, когда что-то произошло.
Она дышала.
Автор: Juliette Louise
Жанр: Humor/Romance
Персонажи: Tabris & Zevran (но не только)
Раньше
Глава одиннадцатаяОсложнения
Со времени смерти эрла Денерим изменился, и не к лучшему. Эльфинаж закрыли, и никакие взятки не помогали проникнуть туда. Даже Эамон оказался бессилен.
Лена мерила шагами залы поместья Эамона в Денериме, меньше, чем в квартале от ее дома в эльфинаже. Убивая эрла, она думала, что оказывает городу услугу. Как можно было быть такой дурой?
С минуту постояла у закрытой двери в комнату Зеврана. Час уже поздний. Внутри темно. Кроме того, перед Собранием Земель все имели право на отдых. Она дважды поднимала руку, чтобы постучать, и дважды бессильно роняла ее. Тихие шаги заставили обернуться. Винн.
Пожилая леди всегда казалась воплощением грации и достоинства, даже когда постелью ей служили корни сосны, а ванной был ледяной ручей. Теперь, в более благоприятных условиях, это бросалось в глаза еще сильнее.
— Лена, дорогая. Я рада, что ты не спишь. Мне нужно поговорить с тобой, — сказала она, поплотнее укутавшись в шаль, которой спасалась от сквозняков замка.
— Конечно, — вздохнула Лена. — Только давай выйдем. Сегодня слишком хорошая ночь, чтобы сидеть взаперти.
Винн жестом пропустила ее вперед:
— Веди, Страж.
С высоты укреплений замка эрла Денерим можно рассмотреть целиком. Рыночную площадь освещают тысячи факелов, снизу иногда доносится музыка и голоса. Винн села, прислонившись к стене, сложила руки на коленях. Вздохнула.
— Я хочу поговорить с тобой... о Зевране.
Лена удивленно повернулась к ней, забыв о городе внизу. Не этого она ожидала.
— О Зевране? А что, собственно, с ним?
— Каковы твои намерения относительно него?
Лена едва сдержала смех:
— Волнуешься за его честь?
Лицо Винн потемнело. К чему бы она ни вела, серьезности ей было не занимать.
— Дело не в нем. Дело в тебе. Когда-то я была молода. Я вижу, что у тебя с ним... отношения определенного рода. Но с тех пор, как Воронов не стало, я чувствую, что что-то изменилось между вами. Полагаю, что ваша связь теперь не только физическая, но и эмоциональная. А этого ты не можешь себе позволить. Ты Серый Страж, и твоя жизнь не принадлежит тебе. Ты только причинишь боль и себе, и ему. Если ты действительно его любишь, ты должна его отпустить.
Лена на минуту потеряла дар речи. Она несколько раз открыла и закрыла рот, в лицо бросилась краска.
— И что ты предлагаешь мне сделать? — недобро и тихо проговорила она. — Прогнать его? Тебе не кажется, что он заслуживает большего? А я? Создатель, Винн, через пару недель я буду сражаться с одним из древних богов с целой армией в придачу! Тебе не кажется, что я заслужила немного любви перед тем, как пойти на растерзание орде порождений тьмы?
Но Винн не отступила — ее голос прозвучал тихо, но тон выдавал чувства.
— Ты так молода и наивна, что думаешь, будто все мы получаем то, чего заслуживаем? — спросила она.
— А ты так стара и бессердечна, что вообще ничего не чувствуешь? — огрызнулась Лена. Она встала, с силой отряхнулась и бросилась к лестнице.
— Ты ведешь себя как эгоистка, — произнесла Винн ей вслед.
Она не ответила. Бегом спустилась по лестнице, стиснув руки в кулаки. В главном зале все еще сидели какие-то аристократы, бродили слуги, но никто не посмел преградить дорогу Серому Стражу в полном доспехе, очень рассерженному к тому же.
Она права. Забери ее Создатель, она права. Вынуждая его идти за ней, она практически обрекла его на чудовищную смерть. Его клятва исчерпала себя, когда с Воронами было покончено. Только привязанность удерживала его рядом с ней. Она вдруг подумала, что бы сказал Дункан? Ей пришло в голову, что она ни разу не поинтересовалась, была ли у него женщина, семья... Кого он оставил здесь? Кого оставит она? Ноги сами привели ее в дальний конец зала, но на этот раз она не остановилась у двери. Проклиная себя, она постучала. Дверь медленно открылась, в темноте возникло лицо Зеврана.
— Лена? — сонно произнес он, провел рукой по растрепанным волосам. — Что такое?
— Могу я войти?
Дверь открылась шире. Когда она вошла в комнату, он зажигал масляный светильник на тумбочке у кровати.
— Ты нашла для нас очень удобное жилье, Страж. Одно из моих последних заданий привело меня в Денерим. Я остановился в такой грязной таверне, что даже у клопов там были блохи.
Зевран ведет светскую беседу... Он чувствует, что что-то не так. Он по натуре не из тех, кто любит светские беседы.
Она закрыла дверь и соскользнула по ней вниз, села на холодный пол, обняв руками колени.
— Нам нужно прекратить это, — проговорила она прежде, чем могла сорваться. Зевран стоял к ней спиной, раздвигая тяжелые шторы на окне, без рубашки, так что она прекрасно видела, как напряглись его мышцы, когда она произнесла эти слова.
— А... — спокойно отозвался он, не оборачиваясь.
— Я Серый Страж, и сейчас мор. Я не смогу... Мне нельзя...
Он повернулся, сложил руки на груди.
— Ты не должна ничего мне объяснять, Страж, — сказал он. Его лицо не выдавало ничего.
Она с трудом поднялась на ноги.
— Прости, что побеспокоила тебя. Мне просто... мне жаль. Приятных снов, Зевран, — пролепетала она и сбежала, чтобы он не увидел, как она плачет.
Солнце едва поднялось над горизонтом, когда в его кабинет ворвался Зевран, ругающийся на языках, половину из которых он даже не смог узнать.
— Эта стерва Анора, — заявил он, сжимая рукоять меча.
Алистер сидел за столом, с грустью размышляя о том, что через несколько дней вполне может стать регентом Ферелдена. Он едва не упал со стула, когда Зевран налетел на него.
— Создатель! Анора что? Кто? — пробормотал Алистер.
Никогда прежде храмовник не видел, чтобы Зевран вел себя так дико. Да и выглядел он так, словно не спал несколько дней.
— Я только что принес Лелиану в комнату к Винн. Она сказала, что они со Стражем были утром в саду, и служанка Аноры убедила их пойти в поместье эрла Денерима и «спасти» Анору из плена. Но стоило им дойти до ворот, как Анора заявила, что они ее похитили, и охрана их задавила. Когда Лелиана пришла в себя, Лена пропала. Она едва смогла добраться сюда и упала без чувств. Нужно идти. Прямо сейчас.
— Дыхание Создателя. — Алистер вскочил из-за стола так резко, что стул опрокинул. Поспешно нацепил доспехи и перевязь с мечом и все еще пытался застегнуть пряжки, когда они вместе пронеслись по главному залу.
— Должно быть, она в форте Драккон, — заметил Алистер. — Это крепость Логейна в этих краях.
— Где?
— На запад отсюда. За поместьем эрла Денерима. Но откуда нам знать, что они ее просто не убили?
Губы Зеврана сжались в недобрую линию.
— Если бы они хотели убить ее, они сделали бы это еще утром. Скорее, они хотят подвергнуть ее пыткам, вырвать какое-то признание, чтобы ослабить твою кандидатуру на трон.
— Сиськи Андрасте, — ругнулся он. Даже королем еще не стал, а людей из-за него уже убивают. А то и похуже.
Они промчались по торговому кварталу, мимо поместья эрла. Стражники и горожане смотрели им вслед — жалкий претендент на трон и самый хорошо экипированный эльф в городе вместе несутся по улице — но никто не посмел их задержать.
— Знаю, это не самое удачное время, чтобы спрашивать, но как, по-твоему, мы должны пробраться в форт Драккон? Насколько мне известно, это самый неприступный замок в стране, — выдохнул Алистер, прижимая ладонь к боку.
— Я думаю, я думаю, — отозвался Зевран. Он ничуть не сбился с дыхания, но все равно выглядел просто ужасно. Наверное, даже хуже, чем когда едва не погиб от яда.
— Ты скверно выглядишь, Зевран, — сообщил он, глядя на него.
— Спасибо, Алистер. Вот поэтому я и таскаю тебя с собой — чтобы повышать самооценку.
— Что произошло вчера ночью? Я слышал, как Лена целый час бродила туда-сюда по залу, а потом швыряла вещи в стену, а это, между прочим, та же стена, к которой примыкает изголовье моей кровати.
— Она ушла от меня, — коротко ответил он.
— Она ушла от тебя куда? Ой... правда?
Похоже, он всерьез недооценил направление их отношений. Она разбила его сердце?
Он помолчал с минуту, подбирая слова, но в голову не приходило ничего толкового. Лена всегда была немного непредсказуемой, но все равно это казалось какой-то ошибкой.
— И ты все еще здесь? — сказал он наконец.
Зевран поднял на него самый пошлый взгляд из всех возможных:
— Мы спасаем весь чертов мир, который вот-вот поглотят проклятые. Я не брошу это дело только потому, что меня...
— ...выбросили, как использованный носовой платок?
Взгляд Зеврана, казалось, стал еще темнее.
— Да. Благодарю тебя, — рыкнул он.
Наконец они добрались до форта Драккон. Он держался позади, пока Зевран душил двух стражников, относительно подходящих по размеру. Ну, его размеру. Эльфов-стражников не бывает, и в результате Зевран выглядел так, словно надел... ну, доспех человека на голову выше ростом. Оставалось надеяться, что этого никто не заметит. Они прошли по главному залу, стараясь выглядеть естественно. А потом неожиданно начался страшный переполох. Крики, звон мечей...
Они переглянулись и бросились на шум, завернули в длинный коридор и... увидели ее. Лена стояла над телами стражников, вся в крови, тяжело дыша. Заметив их, убрала меч в ножны.
— Почему так долго? — сухо поинтересовалась.
В поместье Эамона они возвращались уже гораздо спокойнее. В конце концов, а что Логейн сделает? Отправит людей на улицы, выдаст себя как противника Серых Стражей у всех на глазах?
Лена, к счастью, чувствовала себя куда лучше, чем Лелиана, после утренней схватки. Ее вырубили раньше, чем она могла серьезно пострадать. Очнулась она уже в камере, без одежды, зато в кандалах, и с того момента умудрилась за несколько часов найти свое снаряжение и пробиться из подземелья. В общем, как обычно оказалась на высоте.
Когда они вернулись, Лелиана с Винн уже ждали их. Пока Лена обнималась с Лелианой, Винн глянула на него виновато, и он не смог понять, почему. Алистер похлопал его по спине, с улыбкой наблюдая за воссоединением команды.
Весь остаток дня Стражи проговорили с Эамоном, обсуждая дальнейшие планы, и он ушел к себе. Лег и провалился в долгий сон без сновидений. Когда он проснулся, солнце уже садилось. В Ферелдене закат совсем другой — холодный, спокойный. Пока они месяцами ночевали под открытым небом, ему так хотелось оказаться под крышей, а теперь комната давила на него и все, чего хотелось, это глоток свежего воздуха.
Он поднялся по лестнице на укрепления, сам не зная, зачем. Стоило, наверное, найти остальных, но совершенно не хотелось говорить с кем бы то ни было. Пострадало куда больше, чем просто гордость, и хотелось побыть одному.
Правда, он был не один.
Лена сидела, скрестив ноги, на месте дозорного, глядя на торговый квартал. Она обернулась, сразу услышав его шаги. Он хорошо обучил ее.
— Зевран! — Побледнела, спешно вытерла глаза. — Что ты тут делаешь?
— Могу задать тебе тот же вопрос, Страж, — ответил он, скрестив руки на груди. Она сама решила порвать с ней, и он не стал усложнять ей задачу. Так почему она здесь, почему плачет?
— Верно.
Она снова отвернулась. Он раздраженно вздохнул.
— Хорошо, я передумал. Ты должна мне кое-что объяснить.
Мгновение стояла тишина. Она не обернулась, он не двигался.
— Во имя Создателя, Зевран, — проговорила она наконец. — Почему ты все еще здесь? Ты мог уйти куда угодно. В Орлей, в Ривейн... даже вернуться в Антиву.
— Лена, что ты такое говоришь?
— Почему ты не ушел, дурак? Сейчас ты мог бы уже быть на полпути в Вольную Марку, где нет ни Логейна, ни мора. Мы, возможно, идем на собственную казнь, и я пытаюсь дать тебе отсрочку!
Вот теперь он действительно разозлился. Они что, правда считают, что он проделал весь этот путь только ради секса? Вот уж сексом он мог бы заняться где угодно еще, и климат бы подобрал получше!
— Ты настолько плохо меня знаешь? Если бы я хотел уйти, Лена, уверяю тебя, я бы ушел уже давно. Разве я не показал тебе за все это время, на что способен? — вопросил он.
Лена, казалось, сломалась где-то внутри.
— О, Создатель, я все так запутала, — пробормотала она, спрятав лицо в ладонях.
Он сел рядом с ней, глядя в странный, холодный закат Ферелдена.
— Значит, в этом все дело? Ты хотела спасти мою жалкую шкуру, чтобы порождения тьмы не сшили из нее сумку?
— И избавить от необходимости оплакивать меня, если мой череп превратят в пепельницу, — горько засмеялась она.
— Создатель. А я уж было подумал, что у меня изо рта стало плохо пахнуть. Или тебе надоело слушать, как еще можно творчески убивать людей. Или и то, и другое.
Она молча прильнула к нему, он обнял ее. С недавних пор каждый закат казался им последним, и этот не стал исключением. Каждый раз, когда солнце скрывалось за горизонтом, он спрашивал себя, будет ли ему позволено увидеть, как оно снова поднимается, освещая темные горы.
— Ты не уйдешь, не станешь спасаться? Что бы я ни сказала?
— Я же сказал, что последую за тобой к вратам Черного Города. Не просто слова. Клятва.
— Хорошо. Может, из нас сделают симпатичные сапоги, мы будем славно смотреться вместе, — вздохнула Лена.
— Лелиане понравится, — сухо отозвался он.
Ночь застигла их в молчании прижавшимися друг к другу...
Глава двенадцатаяЛюди и боги
— Значит, мы должны это сделать! По-другому никак! — воскликнул Алистер.
У Лены глаза красные, обведенные темными кругами. Руки, которыми она цепляется за стену, дрожат.
— Как ты не понимаешь. Если мы сделаем, как она говорит, в победе не будет никакого смысла! Душа архидемона выживет! И только Создателю известно, что Морриган сделает с этим... оскверненным богом!
— Лена! — сказал он и внезапно заплакал, успев вытереть глаза раньше, чем она увидела это. — Даже если ты права, я не позволю тебе сделать это! Я — старший Серый Страж! Это — мое дело!
Она с силой взяла его за запястье.
— Ты должен стать королем! Ты должен возродить Ферелден! А я... просто грязная остроухая из эльфинажа, — яростно выговорила она, отвернулась, прижавшись лбом к холодным камням стены. Вздохнула. — Я знала, что до этого дойдет, Алистер. Говорят, долийцы чувствуют, когда за ними приходят боги смерти. Может, и во мне сохранилось что-то долийское. — Тихий, еле слышный голос. Хриплый.
— Что ты скажешь Зеврану?
Она резко развернулась на пятках, ее палец уперся ему в грудь.
— Я ничего не скажу Зеврану. И тоже ничего ему не скажешь! Он... он попытается отговорить меня, а это необходимо сделать.
Он ушам своим поверить не мог:
— Ты должна ему рассказать!
— Если я могу молчать, то и ты сможешь, Алистер Тейрин! Никто не узнает! — Слезы прочертили дорожки на ее грязных щеках. — Никто.
Алистер притянул ее к себе, обнял, и она внезапно почувствовала себя такой маленькой и хрупкой...
— Ты мой лучший друг, — сказал он. Слезы капали и него из глаз — прямо ей на макушку.
— А ты — мой.
— Я... я помогу ему безопасно добраться туда, куда он сам захочет. А тебя похоронят, как героя страны.
— Хорошо. Ты будешь отличным королем, Алистер, — глухо отозвалась она. И он отпустил ее.
Она торопливо вытерла слезы, шагнула к двери.
— Я... Спокойной ночи, Алистер. Выспись хорошенько. Завтра мир спасать.
Засмеялась, но смех прозвучал безжизненно.
Была уже поздняя ночь, когда она вернулась от Алистера. Глаза красные, лицо горит.
— Создатель, Лена! Что стряслось?
Зевран расхаживал по комнате. Спать в эту ночь было решительно невозможно. Она почти упала на него, ее трясло с ног до головы.
— Скажи, что любишь меня. Ведь любишь, правда? — голос низкий, надтреснутый.
— Ты знаешь, что люблю. Уже какое-то время, я думаю, — ответил он тихонько, глядя ей в глаза.
Теперь уже трясло его. А ведь совсем недавно он изо всех сил старался перерезать этой женщине глотку. А затем — очень быстро — ее жизнь стала для него важнее всего на свете. Он неожиданно понял, что действительно любит ее. И, к его удивлению, это казалось... правильным. Земля не разверзлась под ногами, его не грыз страх.
Она коснулась губами его губ, запустила пальцы в спутанные волосы. Он ответил ей с тем же нетерпением. Они занимались любовью так, словно никогда больше не будут вместе, и, учитывая обстоятельства, так вполне могло оказаться.
— Я тоже люблю тебя, Зевран, — тихо сказала она, лежа в его объятиях. А он смотрел на потолок и видел — звезды далеко над ним.
Денерим лежал в руинах, повсюду пылали пожары. От вони крови порождений тьмы и горящей плоти некуда было деваться. Они с Леной и Зевраном пробились к самому форту Драккон, а где-то на другом конце города их товарищи сдерживали нападающих волнами монстров. Лену сорвало. Завывая, она прорубала себе кровавый путь через башню, на лестницу, ведущую к дозорной площадке — темная кровь тащила ее все дальше, на зов древнего бога. Откуда-то слева послышался влажный хруст, когда меч Зеврана воткнулся во что-то, и вой, когда это что-то скатилось по ступеням.
— Создатель! Где она? — проговорил эльф, тяжело дыша, огляделся дико. Не найдя ее, он бросился вверх по лестнице. Порождения тьмы преградили ему путь, сзади напирали новые...
Они пробились наверх, и Алистер наконец перевел дух.
Архидемон. Наконец-то. Уже не чудовище из снов, — настоящий, во плоти. Огромный, кисло воняющий драконьей мочой и смертью. Гигантская голова резко повернулась, когда они появились, он зарычал, горячее дыхание отбросило их назад, слюна залила с ног до головы. Они нырнули в укрытие, чтобы он не дотянулся до них своими когтями, потихоньку подобрались поближе. От входов на крышу валили все новые порождения тьмы, призванные на защиту своего бога. Зевран пронесся мимо, размытый силуэт с просверками заходящего солнца на мечах...
Наконец за спиной он услышал ее голос. Она кричала что-то огромному монстру, и он повернулся к ней.
— Лена! — заорал он, бросившись к ней, пока Зевран отбивался от наступающих с тыла порождений тьмы.
Он давно уже пережил второе дыхание и даже, наверное, третье, мышцы стонали каждый раз, когда он поднимал меч. Плевать. Лена шла впереди, не останавливаясь, не позволяя подойти к ней близко. Когда удавалось подобраться к архидемону, она наносила удар, ее клинки глубоко погружались в тело дракона, но не причиняли ему видимого вреда. Он все наступал, клацая зубами, плюясь огнем. Заметив просвет, он запрыгнул на драконий бок, вонзив клинок между огромных ребер со всей доступной силой. Архидемон завизжал, отбросив его в сторону. Время замедлилось. Он тяжело поднялся в затянутое дымом небо. Алистер ранил его. Огненное дыхание прерывалось.
Он упал с тихим хрустом, но боли не чувствовал. А потом он снова увидел ее. Лена возникла словно из ниоткуда, рот открыт в крике, меч высоко поднят. Архидемон обернулся, увидел ее. Звук, с которым ее броня лопнула под драконьими зубами, был ужасен. Дракон схватил ее пастью, но ее руки все еще были свободны. Закричав, словно баньши, она воткнула меч в податливое глазное яблоко и в ткани под ним. Дракон отбросил ее, и ее тело пролетело по воздуху, словно тряпичная кукла.
Что-то дрогнуло в воздухе. Алистер никогда раньше не испытывал зова магии, но вокруг него ощутимо прогнулась Завеса. Огромное чудовище билось в агонии, его крылья беспомощно хлопали, хвост колотился о камни. А потом его голова рухнула на камни крыши с явственным треском, и все кончилось.
Он сумел подняться на ноги, но левая половина тела слушалась плохо. Пульс грохотал в ушах, и больше ничего не было слышно.
Он не слышал Зеврана, пока тот продирался через обломки камней и трупы порождений тьмы, с ног до головы покрытый скользкой черной кровью. Он подхромал к эльфу, и неожиданно время вновь потекло с нормальной скоростью.
Зевран обеими ладонями зажимал чудовищные раны на ее животе — дракон почти раскусил ее пополам, с легкостью прорвав броню. Кровь перестала течь сквозь его пальцы, когда остановилось сердце. Глаза Лены были открыты, огромные, устремленные в небо. Она не дышала.
Рыдания Зеврана наконец собрались в нечто осмысленное:
— ...Зелье Винн! Скорей! Скорей!
— Зевран, она...
— БЫСТРО! — заорал он, протянул руку, с которой капала ее кровь.
Алистер отдал эльфу все флаконы, что нашел при себе. Тот залил зельем ее разорванный живот, и раны потихоньку начали закрываться. Он сорвал с нее нагрудник и ударил ее кулаком по груди.
— Alimina vivare, Lena! — закричал прерывающимся голосом и снова опустил окровавленный кулак ей на грудь.
Алистер уже наклонился, чтобы оттащить его от тела, когда что-то произошло.
Она дышала.
-
-
12.06.2010 в 18:19-
-
12.06.2010 в 18:21-
-
12.06.2010 в 18:23-
-
12.06.2010 в 18:25-
-
13.06.2010 в 00:21-
-
13.06.2010 в 00:24-
-
13.06.2010 в 00:29-
-
13.06.2010 в 00:30-
-
13.06.2010 в 00:37