Тихая ночь
читать дальше
You Fereldans are so finicky. How will you ever learn how to pleasure each other unless you talk about it?
Zevran
Zevran
Алистер страдал. По многим причинам. Первая состояла в том, что он понимал, что Элисса Кусланд — потрясающе красивая женщина. Нежная, сильная, со всеми этими ее дурацкими хвостиками и привычкой морщить нос. Это понимание само по себе ничего не значило, а вот его последствия заставляли храмовника сбегать к какому-нибудь ручью после каждого невинного разговора с ней. Чтобы охладиться. Второй причиной был Зевран. Который, по его собственному заявлению, мог соблазнить любую женщину. Лелиана уже давно перестала притворяться, что Церковь в Лотеринге отбила у нее вкус к удовольствиям жизни, и смотрела на убийцу с какой-то неестественной нежностью. Он даже Морриган ухитрился убедить в том, что такая женщина (Морриган — женщина?! Монстр она, монстр!!), как она, достойна быть воспетой поэтами. Алистер проспорил Зеврану немного серебра, но полагал, что этот неприятный эпизод стоил усилий. Во всяком случае, Элисса очень трогательно улыбнулась, когда храмовник сказал ей, что она красивая. Получилось куда лучше, чем когда он заявил Лелиане, что она — женщина. Покраснев от неловкого воспоминания, Алистер вздохнул и решительно пошел к эльфу. Не дошел пары шагов, развернулся и почти бегом ретировался к костру. Была еще одна причина страданий: Алистер готов был поспорить сам с собой на собственную руку, что Зевран поднимет его на смех, если... Нет, это просто ужасно! Но как быть иначе? Кто еще может дать толковый совет? Ведь все сексуальное образование храмовника сводилось к «сиськам Андрасте», и надо было это менять — немедленно! Потому что, во-первых, он не мог позволить наглому эльфу заполучить Элиссу, а во-вторых, ему уже надоело каждую ночь просыпаться от... в общем, надоело.
***
Последние дни взгляды Алистера в его сторону стали куда менее враждебными. Зевран заметил, что теперь в глазах храмовника сквозила неясная тоска, и гадал, чем она может быть вызвана. Когда рыцарь целеустремленно направился в сторону убийцы, тот с усилием придал лицу серьезное выражение и замер в ожидании. Алистер же на секунду превратился в соляной столб, после чего развернулся и ушел. Странно... Храмовник определенно чего-то хотел, и Зевран искренне терялся в догадках. Ему удалось выяснить, что невинный престолонаследник до отвращения гетеросексуален, а зачем еще ему мог бы понадобиться ненавистный убийца, Зев понятия не имел. Можно, конечно, было предположить, что Алистер решил выяснить отношения, но это было бы крайне неуместно. Убивать его не хотелось... С чего бы это?
Заинтригованный до искр в кончиках пальцев, Зевран решил выяснить все сам. Он приблизился к скукожившемуся у костра храмовнику и сел напротив него.
— Я вижу, что что-то тревожит тебя, мой дорогой друг, — начал он. — Могу я узнать, не требуется ли тебе помощь?
Единственный ответ, которого эльф ожидал, был ближе всего по смыслу к «только не от тебя», разве что куда менее цензурный, но Алистер внезапно залился краской — очень эффектно в свете костра — и взъерошил и без того торчащие дыбом волосы.
— Я... не... я хотел... в общем, да... я не знаю, что делать!
— С чем? — уточнил Зев, приподняв бровь.
— С Элиссой, конечно. То есть, я хотел сказать, нет, не с Элиссой, я просто... ну... ты не поймешь...
— Не пойму, что ты не знаешь, как затащить ее в постель?
Зевран хмыкнул. События принимали странный оборот.
— Я... не стал бы говорить именно так, — выдавил храмовник, сглотнув. — Но в целом ты прав. Я хочу быть с ней, я все время о ней думаю! Это ужасно!
— Это прекрасно, Алистер, — возразил Зев. — И мне кажется, что ты должен сказать это — ей. Или ты хочешь, чтобы я передал ей твои слова?
— НЕТ!! — заорал храмовник, но тут же спешно прикрыл рот ладонью и огляделся, проверяя, не мчится ли кто ему на помощь. Удостоверившись, что никого не разбудил, он шепотом продолжил: — Нет, не надо. Я и сам могу... просто... Вдруг она разочаруется? У меня никогда... я ни разу...
— Я знаю, — перебил Зевран, закатив глаза. — И что ты хочешь от меня?
***
Кривоватая усмешка на физиономии убийцы выводила Алистера из себя. Как он может издеваться над его горем?! Бессовестный гаденыш! Врезать бы ему по смазливой мордашке, чтобы не зазнавался. Хотя нет, тогда точно не получится узнать хотя бы пару его секретов. Сделав над собой немыслимое усилие, Алистер поправил прическу и медленно, с трудом подбирая слова, спросил:
— Ты не мог бы рассказать, что делать с женщиной... наедине?
Выражение скепсиса на лице эльфа плавно перетекло в некое подобие шока: все же Алистеру удалось удивить Зеврана. Убийца стек с бревна, на котором сидел, и некоторое время созерцал храмовника широко распахнутыми глазами. Золотисто-солнечными, не к месту подумал воин. Наконец эльф справился с собой, поднялся и, ухватив Алистера под локоть, поволок куда-то так решительно, что тот не успел даже возразить.
***
Обсуждать такие вещи посреди лагеря было бы по меньшей мере нелепо. Про себя Зевран умирал со смеха, но Алистер, в конце концов, действительно нуждался в немедленной помощи. Когда эльф наконец сумел завязать шнуры на пологе палатки, у него уже созрел план.
— Что это ты собираешься делать? — с тревогой спросил очнувшийся Алистер из глубины палатки.
Зев спокойно зажег крошечный масляный светильник, прикрытый витражным абажуром, скинул сапоги и уселся перед храмовником, скрестив ноги.
— Знаешь, чего тебе не хватает? — поинтересовался он.
— Ума? — скривился Алистер.
— Нет, ум у тебя есть, насколько я успел заметить, — усмехнулся эльф. — Ты же обратился ко мне. Но твой подход к женщинам слишком… прямой. Это весьма трогательно — подарить девушке засушенный цветочек, сорванный полгода назад, но этого мало. Даже когда ты думаешь об отношениях с женщиной, у тебя становится ужасно несчастное лицо.
— Это бросается в глаза?
— Поверь на слово, — кивнул эльф. — Если ты переживаешь из-за того, что отсутствие у тебя определенных навыков может повредить вашим отношениям с Элиссой, я могу предложить тебе два выхода.
***
Алистер напрягся. По крайней мере один, да что там — оба выхода, которые мог придумать этот хитровывернутый мерзавец, наверняка ему не понравятся.
— И?
— Первый вариант — забыть о ней.
— Ну вот еще! Чтобы ты сам ее спокойно охмурял?! — возмутился храмовник.
— Здоровая конкуренция еще никому не вредила, — заметил эльф, заправляя за ухо прядь волос. Эта его привычка действовала Алистеру на нервы. Да что уж лукавить, он весь действовал Алистеру на нервы. Особенно когда вот так улыбался. Снисходительно. — Но так и быть, отбросим этот вариант. Второй — приобрести необходимые навыки.
— И как, интересно, я должен это сделать?
— В Антиве, — завел привычную песенку убийца, — для этого существуют бордели. Большинство аристократов получило свое... образование именно там.
— Мы в пяти днях пути от Денерима, — напомнил Алистер. — И идем в другую сторону.
Эльф молчал. И очень серьезно смотрел храмовнику в глаза. Под этим взглядом Алистер чувствовал себя как... девственник под взглядом шлюхи, за неимением лучшего определения. Поняв, к чему клонит Зевран, Алистер метнулся было к выходу из палатки, но эльф легко перехватил его за перевязь и усадил на место.
— Ты в своем уме? — выдохнул храмовник шепотом.
— Я лишь предлагаю помочь. — Эльф пожал плечами и выпустил кожаный ремень, за который легко удерживал Алистера на месте. — Ты же хочешь поразить Элиссу?
***
Такому вздоху позавидовала бы даже непорочная сестра — атия награно из антиванского монастыря. Зевран спокойно наблюдал за метаниями Алистера, честно стараясь не улыбаться. Это было бы жестоко по отношению к несчастному, пунцовому, потному храмовнику.
— И что ты предлагаешь? — просипел он наконец.
— Представь, что я — это она.
Сила воображения — великая сила. Очень часто Зева называли чужими именами в постели... Оставалось надеяться, что храмовник не обделен фантазией. Прошло еще несколько минут, прежде чем на лице Алистера появилось долгожданное выражение отчаянной решимости. Он несколько раз глубоко вздохнул и плотно зажмурился. Какая прелесть.
Зевран плавным движением переместился вплотную к Алистеру. Храмовник съежился, но глаз не открыл. Позволив себе неопределенно усмехнуться, Зев осторожно коснулся губами плотно сжатых губ Алистера.
***
Поцелуй эльфа оказался и на десятую долю не так противен, как ожидал Алистер. У убийцы были очень мягкие теплые губы, от него вкусно пахло костром и чем-то еще, совершенно незнакомым, но приятным. Представить на его месте Элиссу храмовник так и не сумел. Потому что... потому что Элисса Кусланд пахла иначе. И ощущения, когда она стояла рядом, были совсем другими.
...И понимание того, что целует его именно Зевран, вызывало приятные мурашки вдоль позвоночника Алистера. Храмовник даже ухитрился расслабить сведенные судорогой мышцы лица и приоткрыть губы. Чем убийца мгновенно воспользовался, скользнув в рот Алистера языком — на долю секунды. Неожиданно, но приятно. Воин и не подозревал, как это, оказывается, приятно — целоваться. Осмелев, он принялся повторять за эльфом нехитрые движения, одновременно пытаясь удержать на месте ремни и пряжки, которые убийца с уверенной легкостью расстегивал. Но когда эльф неожиданно укусил его за шею, бросился помогать ему. Оказалось, что снять доспехи, сидя в палатке, не так-то просто...
***
Зевран никогда не задумывался над тем, что делает, когда дело касалось секса. Личность партнера тоже не имела особого значения: эльф просто наслаждался процессом. Алистер по всем статьям не был пределом мечтаний убийцы, но то, как он реагировал на умелые ласки, заводило. Когда из всей одежды на Алистере осталась только его невинность, эльф обнял его, прижавшись всем телом, запустил пальцы в короткие вздыбленные вихры и осторожно опрокинул храмовника навзничь. Оставалось лишь помочь ему попасть, куда следует, что эльф и сделал, устроившись поудобнее на бедрах Алистера.
***
Да уж, наедине с собой это было совсем не то... Алистер в какой-то момент испугался, что потеряет сознание. Голова закружилась, под веками вспыхнуло звездное небо. В следующий раз воин действовал куда более уверенно, с удовольствием наблюдая, как надменный убийца стонет и прогибается под ним. Он взмок как мышь и дышал как загнанная лошадь, но внутри росло чувство гордости. Все оказалось не так уж сложно. И пусть даже храмовнику пришлось прибегнуть к столь нетривиальным методам, Элисса наверняка останется довольна...
Алистер замер, и Зев обернулся через плечо, выжидающе глядя на храмовника. Тот отстранился, поспешно отыскал свои штаны, с трудом натянул их и только после этого решился ответить на взгляд эльфа.
— Ты закончил? — будничным тоном поинтересовался убийца.
— Да, наверное, — вздохнул Алистер. — Не знаю, что теперь делать...
Эльф по-кошачьи потянулся (храмовник с трудом подавил желание наброситься на него снова) и, убрав за острое, очень вкусное ушко прядь мягких золотистых волос, хитро улыбнулся.
— Для начала советую тебе помыться.